повесть
<...>
— Понятно... Слушай, Рыжая, а что, если он привозил к себе на Ближнюю дачу молодых телок и их ел? А эта Истомина ему их готовила. Приготавливала ему из них самые разнообразные блюда. Как тебе такая идея? Людоедство! И назовем наше кино не «Кинокладбище», а «Людоед». Про людоеда всем захочется посмотреть.
— «Людоед» хорошее название, — согласилась Регина. — Но деньгодатели хотят в названии, чтобы был Сталин. А «Людоед Сталин» уже плохое название.
* * *
Жених и муж — это огромная разница.
Положение жениха самое завидное мужское положение на свете. Посещаешь семейство, в котором девушка на выданье, все тебе рады, все пред тобою лебезят, тесть заглядывает в глаза и все норовит подъехать с бутылкой.
О невесте и говорить нечего.
* * *
Их поселили в одной комнате гостиницы «Спутник» на Всесоюзном совещании молодых писателей. Три подающих надежды сочинителя. Миша Вартанов из Ростова, Сережа Садофьев из Бологого и Леша Шардаков с далекого курильского острова. Что они сочиняли? Да, в общем, все называли себя поэтами, а дальше — как судьба распорядится.
Мемуары сорокалетнего
Поздний звонок
Маяк на Хийумаа
Редактор был типичный — трубка, лысина, пуловер и какая-то печаль в глазах. Когда Степан Родионович сообщил ему, что сочинил семитомник, печаль сделалась ещё глубже.
— Но не принёс с собой.
— А что так? — поинтересовался редактор, вытащив трубку изо рта.
— Рекогносцировка, — кратко пояснил Степан Родионович.
— А? — редактор сунул трубку обратно. — Разведка?