Павел Басинский: «Такого накала ненависти в культурной среде не было никогда»
В«Редакции Елены Шубиной» (АСТ) выходит новая книга лауреата премии «Большая книга» Павла Басинского «Подлинная история Константина Левина». Это путеводитель по роману Толстого, продолжение бестселлера «Подлинная история Анны Карениной». О том, почему Левин необходим в романе, но раздражал жену писателя, а публикация финала книги омрачилась скандалом, Марии Башмаковой рассказал Павел Басинский.
— Павел Валерьевич, вы начинаете книгу с того, что делите читателей на два лагеря: тех, кто любит Константина Левина, и тех, кто ненавидит. А вы к нему как относитесь?
— Я не пишу «ненавидит». Я пишу, что значительной части читателей «Анны Карениной» левинская история, которая занимает половину романа, просто кажется скучной. Какие-то сельскохозяйственные работы, какие-то непонятные духовные искания… Да и сам герой совсем не герой в романном смысле. Вот Анна — да! — классическая героиня! Восстала против своей судьбы и погибла — ужасно, но ведь и ярко. Недаром сцену гибели Анны мечтали сыграть все мировые актрисы. И мы помним этих актрис: Грета Гарбо, Вивьен Ли, Татьяна Самойлова, Софи Марсо… А назовите мне имя хоть одного актера, который сыграл Левина? Не говорю даже о зарубежных экранизациях, но о наших. Вы, например, помните, что в фильме Александра Зархи «Анна Каренина» 1967 года Константина Левина играл Борис Голдаев? Хотя и актер хороший, и очень даже неплохо сыграл. А дальше? Разве что Сергей Гармаш в экранизации Сергея Соловьева вспоминается, и то потому, что очень известен как актер по другим ролям. Но что касается меня, то история Левина и Кити мне ничуть не менее интересна, чем история Анны и Вронского. А с годами, может быть, даже более интересна. Собственно, поэтому я и написал эту книгу.
— А любил ли сам Толстой своего Левина, терзающего читателя, себя и жену бесконечной рефлексией и списком добродетелей? И как его воспринимала Софья Андреевна, жена Толстого?
— Отношение Толстого к Левину осложнялось тем, что в Левине он во многом вывел самого себя. А писался роман «Анна Каренина» накануне духовного кризиса, после которого это стал уже совсем другой Толстой. Во время создания книги Толстой не вел дневник, а дневник был для него самым важным инструментом самоанализа и самокритики. Вот это и нашло отражение в образе Левина. Если бы Толстой сделал Левина идеальным человеком, это выглядело бы элементарным самолюбованием, а Толстому это было несвойственно. Вот поэтому Левин порой так неприятен. И Софье Андреевне этот образ, конечно, не понравился. «Левин — нестерпимый человек!» — сказала она. Почему? Да потому что увидела в этом образе то, что она меньше всего принимала в своем муже: категоричность, «дикость» характера, упрямство, нежелание соглашаться с общепринятыми истинами. Ее это в муже раздражало.
<...>
— А как читатели и критики обсуждали нравственность Анны? Об этой женщине спорят и сейчас: кто-то сочувствует, а кто-то презирает так, как будто героиня романа задела за самое живое. И вызвал ли Левин отклик у читателей?
