Знамя
В сущности, все уже было. Если рассматривать результаты культурной деятельности в качестве творимых посредников между индивидуумом и его метафизической проекцией, таких посредников в конечном счете будет два: образ и смысл. Маятник изначально раскачивался между культурой мифа (образа) и культурой смысла (слова), то есть между культурами синкретической и аналитической. Справедливости ради следует отметить, что первотолчок маятнику задан был первой из них. Наскальные рисунки и ритуальные пляски древнее самой краткой надгробной или амбарной надписи.
17 ДЕКАБРЯ 1917 ГОДА
Я лишился правой руки, но я левша, и мне повезло. Я ем левой рукой, пишу грамотность, и все остальное тоже делаю левой рукой. Главная достижения, что я вернулся с фронту живой.
Я Смирнов Николай Тимофеевич, 1894 году рождения, в селе Смирново Акулиновской волости, сословие крестьянин, и вот я пишу эту запись.
Я был завместо1 писарь в роте. Писаря убили, и я был писарь.
После премьеры
АКТЕР. Ну, как я сыграл?
ЖЕНА (не актриса). Гениально, как всегда.
АКТЕР. Всегда я так не играл.
ЖЕНА. Ну, значит, гениально, как никогда.
АКТЕР. Ты не хочешь говорить серьезно?
ЖЕНА. Я серьезно, мне очень понравилось.
АКТЕР. Лучшая моя роль. Да?
ЖЕНА. Конечно.
АКТЕР. Ты хоть раз можешь сказать правду? Ведь ясно же, что я все провалил!
ЖЕНА. Ну, не все…
АКТЕР. Наконец-то! То есть ты считаешь, что кое-где нормально, а в целом отстой?
1.
Молодая, красивая, дорогая женщина Нина едет на молодом, красивом, дорогом автомобиле. Район панельных пятиэтажек. Во дворе играют таджик-ские дети, гоняя мяч на чахлой траве. Трое бомжей в песочнице пьют пиво из большой пластиковой бутыли, чистоплотно обтирая горлышко ладонью перед тем, как передать другому.
Нина выходит из машины, идет к подъезду.
— Не заблудилась, красавица? — кричит один из бомжей.
От автора | Этот роман явился вне очереди и вне плана. Он не то чтобы нагло пролез, он вдруг явился первым, как из-под земли, встал передо мной, глядя простодушно, но неотступно. Другие романы, пьесы, повести, рассказы и сценарии кричали ему в спину с советским акцентом: «Гражданин, вас здесь не стояло!». Он улыбался и не слышал, продолжая смотреть мне в глаза и словно говоря: хочешь не хочешь, а никуда от меня не денешься! Не напишешь меня — сам напишусь! Похоже, он так и сделал.
Часть первая
1
Книга о современной жизни, о ее людях и обстоятельствах,
о ее сложностях и заботах, ее печалях, трудностях,
радостях, неожиданностях, парадоксах и закономерностях,
а также о том, что в этой современной жизни случается.
Нечестный человек
Любовь по соседству
история, рассказанная неизвестно кем
На нашей лестничной клетке освободились сразу две квартиры. В одну вселился мужчина тридцати девяти лет, Виктор Алексеевич Кравцов, разведенный, одинокий, работает по установке телефонных станций. Эти сведения нам сообщила Лидия Леонидовна, она в ДЭЗе паспортистка и все знает. А в другую практически одновременно въехала Нина Софьина, тридцати пяти лет, дизайнер по интерьеру.
Лермонтов в литературе начал сразу, как власть имеющий. Лев Толстой как-то признал это в дружеском разговоре. «У него нет шуточек, шуточки не трудно писать, но каждое слово его было словом человека, власть имеющего. Тургенев — литератор, Пушкин был тоже им, Гончаров — еще больше литератор, чем Тургенев; Лермонтов и я — не литераторы». Загадочное высказывание гения, в котором сведены слово и власть, причем на постамент, к подножью которого низведены великие коллеги, включая «величайшую среди вершин» — Пушкина.