Алексей Варламов: «Булгаков поставил себе диагноз "талантлив, и это не лечится"»
10 марта 1940 года скончался Михаил Булгаков. «Сноб» поговорил с доктором филологических наук, писателем, автором книги «Михаил Булгаков» в серии ЖЗЛ Алексеем Варламовым об отношениях писателя с женщинами, роли Сталина в его судьбе и похоронах.
— Вы сравниваете Булгакова, приехавшего покорять Москву, с Растиньяком Бальзака: почему? Кто его поддержал и насколько он сам был убежден в том, что у него как писателя, а не врача все получится?
— Есть версия, ее воспроизводит в своих мемуарах Надежда Мандельштам, что летом 1921 года они с Осипом Эмильевичем встретили на пляже в Батуми молодого человека, который написал роман и спрашивал у них, что ему дальше делать. Мандельштам посоветовал ехать в Москву. Немножко мифологично, но по датам сходится, так что можно считать, Булгакова благословил и наставил на путь истинный его великий ровесник-поэт, с которым впоследствии они будут жить в писательском доме в Нащокинском переулке. Кто поддерживал в Москве на самых первых порах? Предположительно Александр Серафимович, который помог ему устроиться в ЛИТО. А дальше большую роль в его судьбе сыграл Алексей Николаевич Толстой, который стал печатать Булгакова в сменовеховской газете «Накануне» и фактически открыл его как писателя, что, впрочем, не помешало Михаилу Афанасьевичу весьма иронически обрисовать своего благодетеля в «Театральном романе». Но Булгаков и не такие штуки проделывал. А в свой писательский талант, я полагаю, он не столько верил, сколько просто о нем знал. Как врач поставил себе диагноз: талантлив, и это не лечится. С этим надо жить.
<...>
— Михаил Булгаков вырос в семье патриархальной и религиозной, венчался, но это вовсе не значит, что был верующим человеком. А во что он верил? И с кем из жен совпадал в мировоззренческих вопросах?
— Думаю, Булгаков верил в Бога. Может быть, не ортодоксально, и вряд ли его можно считать человеком воцерковленным, но атеистом или агностиком он точно не был. А еще я думаю, Булгаков верил в Судьбу. Именно так — в Судьбу с большой буквы, недаром это слово часто встречается и в его письмах, и в художественных произведениях, причем Судьба выступает скорее как сила враждебная, злой рок.
Что касается жен, то ни с одной из них он полностью не совпадал в мировоззренческих вопросах, потому что у писателя своя вера и свой жребий. Он свою участь остро ощущал, и, наверное, именно третья жена понимала это лучше всего.
<...>
— Булгаков писал Сталину, а тот позвонил ему лично, что выглядело символическим жестом, почти библейским: верховный иерарх услышал мольбу писателя и снизошел до его горестей, явив чудо, но не показываясь лично. Как можно интерпретировать внимание Сталина к Булгакову?
— Библия здесь упомянута не всуе, если учесть, что звонок состоялся в Страстную Пятницу 1930 года, а поскольку обе разговаривающие стороны были изначально с церковной традицией напрямую связаны и пускай ушли от нее каждый в свою сторону очень далеко, все равно мистика даты налицо. И кстати то, что именно в Страстную Пятницу происходит действие «Мастера и Маргариты», кажется мне глубоко неслучайным. Сталин предопределил положение Булгакова, выдал ему охранную грамоту на оставшиеся десять лет жизни. Почему он так сделал? Мне кажется, Сталин ценил и профессиональный талант, и абсолютную честность автора «Дней Турбиных». А почему он не захотел встретиться лично, о чем так мечтал Михаил Афанасьевич и, в сущности, ради этой встречи написал пьесу «Батум»? Тут можно только гадать. Но предположим, что Сталину было выгоднее оставаться в глазах Булгакова полумифическим, легендарным существом, небожителем, а встреться наш герой с этим рябоватым, низкорослым, малоприятным человеком, Булгаков с его великолепным умением диагностировать людей, все понял бы и разочаровался. Кумир был бы повален и разбит вдребезги. Сталин не стал рисковать.
<...>
— Нередко подлинное место писателя становится очевидным только в день его похорон. Как хоронили Булгакова?
— Вот, кстати, тоже темное пятно в его биографии. Мне не удалось выяснить, была ли воля Булгакова, чтобы его похоронили на Новодевичьем кладбище на участке Художественного театра, если учесть, сколько обиды этот театр ему нанес и фактически стал причиной его смерти. Но с другой стороны, а где еще было ему лежать? Что же касается подлинного места писателя, то об этом написала Ольга Леонардовна Книппер-Чехова в письме к Марии Павловне Чеховой: «Похоронили мы Булгакова, было тяжко. Думалось о его таланте и его неудачной жизни». Лучше, увы, не скажешь.
