Детский сад
Детская территория автора К.Ч.
Светилось солнце. Нет. Солнце светило. Все-таки нет. Светилось солнце. День был чудесный, и мы с моим другом пошли на речку. Нет. Мы с моим другом хотели пойти на речку, но не пошли, потому что речка в городе есть, но на нее нужно ехать с родителями. Мы сидели у друга на балконе и пускали в тазе кораблики. Нет... В тазу?
Дети знают, как правильно? Если я пишу вроде как от ребенка, мне можно делать ошибки в тексте? Дети не пускают в тазу кораблики. Это не те дети. Пф-ф-ф-ф...
Была проблема. В редакции хотели детский рассказ, точнее, рассказ, написанный от лица ребенка, который могли бы читать они же. Почему-то от меня. Так и сказали, почему-то от тебя хочется рассказ для детей. Я написала несколько вариантов начала и сидела в полном раздрае, пялилась вот в последний нестертый вариант. На самом деле я отказалась писать рассказ для детей: с детьми я совсем не лажу, не понимаю и не люблю их. Опасные они. Дети — это какая-то запредельная территория. Но редактор настаивал, якобы все могут написать простой детский рассказ, чтобы «они же» прям вот читали про своих сверстников. У меня, со слов редактора, было явное преимущество: я ж не была мать; раз я не была мать, я и не выросла толком — значит, я все помню и понимаю детей как нельзя лучше!
Лучше нельзя. Точно. Как вот понять ребенка, который в тебя плюнул в автобусе? Сел со мной, точнее, родители воссадили его рядом, я как дура уступила место у окна (ребенок же, ага), а он посмотрел в окно, обернулся и плюнул в меня. Слюна повисла на моем кашемировом шарфе. Одна радость — была зима, и я даже думать не стала, чтобы это трогать и убирать: замерзнет, само отвалится, как пыль после семи сантиметров. Родители дитяти — молодая парочка — тут же стали извиняться:
— Прас-стите, он у нас единственный, так хорошо плюется, така-а-а-я радость.
— Ничего, это пока единственный, какие ваши годы. Научит младших плеваться, оплюют вам все, не нарадуетесь.
— Какая вы мерзкая, злая тетка, — обиделся юный отец.
