Пророчица, жрица, пифия. Алексей Варламов к 100-летию Азы Тахо-Годи
«Античная литература. Профессор Аза Алибековна Тахо-Годи» – как волшебно и необыкновенно звучали эти слова в нашем расписании на первом курсе филологического факультета МГУ.
Впрочем, послушать лекции с самого начала мне не довелось: в далёком восьмидесятом году всех поступивших на филфак по специальному набору мальчиков отправили на картошку, и покуда наши старательные девы постигали в светлых университетских аудиториях филологическую премудрость, мы полтора месяца собирали под холодными дождями земляные яблоки на полях подмосковного совхоза «Клементьево». А когда в середине октября вернулись и пошли на свою первую лекцию, то не сразу поняли, куда попали. Красивая одухотворённая женщина с шалью стояла за кафедрой и что-то пела на незнакомом таинственном языке. Казалось, она пришла сюда из другого времени и пространства. Пророчица, жрица, пифия. Она легко переходила с одного наречия на другое, а мы слушали заворожённо и боялись пропустить хотя бы слово. Она была сталкером, проводником в таинственный мир, из которого вышла европейская цивилизация, и говорила с нами про судьбу и богинь, плетущих её нити.
Академические курсы по истории мировой литературы обыкновенно выстроены в хронологическом порядке, что может быть и верно, но каково вчерашним школьникам, изучавшим образы «лишних людей» или «луч света в тёмном царстве», окунуться сразу в античность? И именно лекции-представления, живые рассказы и показы ломали перегородки времён. Аза Алибековна рассказывала так увлекательно и ярко, как будто жила тогда и знала всех лично – и Гомера, и Эврипида, и Софокла, и Плутарха. И хотя вслед за античкой в универе было много всякого интересного, это не забылось и помнится, быть может, лучше всего. Мы были юные и глупые и ничего не знали ни про её собственную долю – судьбу кавказской девочки, выросшей в доме крупного партийного работника, которого расстреляли в 1937 году, ни про её учителя Алексея Фёдоровича Лосева, ни про их удивительную совместную жизнь. Это всё открылось позднее и придало тем первым лекциям ещё больше веса, и всегда и везде я впоследствии с гордостью говорил, что в университете меня учила сама Тахо-Годи.
А ещё она преподавала в Литературном институте. И как рассказывали те, кто её слушал, это было нечто иное. Если первокурсники филфака были для неё детьми, которым можно рассказывать страшные и красивые сказки про греческих героев и богов, то студенты Литинститута – младшими коллегами, профессионалами, и тут счёт был другой. Эту весёлую, своеобразную, фантастическую публику можно было и потроллить.
Юрий Кузнецов писал в своих воспоминаниях о том, как на первой лекции по античной литературе в аудиторию вошла седовласая женщина и спросила:
– И вы, что, все писатели?
– Да, мы все писатели, все пишем.
– Бедные! Вы же ничего не напишете. Всё давно написано. Всё есть в античности.
Другой её ученик, поэт Георгий Елин, вспоминал о том, как перед экзаменами Аза Алибековна сразу же предупредила, что на пятёрку античную литературу знает Лосев, на четвёрку – она, а все остальные в лучшем случае на тройку.
Она читала не только студентам, но и слушателям Высших литературных курсов, среди которых были Новелла Матвеева, Римма Казакова, Давид Кугультинов. Тут можно было больше себе позволить, и в стенах старинной усадьбы на Тверском бульваре имя её учителя и мужа было куда более известно. Здесь она жёстче спрашивала и однажды поставила двойку Николаю Рубцову. Не из вредности, а потому что Рубцов «повредничал» сам. Не просто чего-то не выучил, а демонстративно отказался учить. Она этого не прощала. Но потом всё-таки экзамен у него приняла. И вообще Литературный институт очень любила, и здесь её тоже любили и продолжают любить и вспоминать. Стоит только назвать её имя, как на многих лицах моих коллег появляются счастливые улыбки. То был «золотой век» Литинститута, когда смыкались времена и можно было вызвать любое из столетий, а дирижировала этим хором невысокая, но очень статная, сильная, мудрая женщина, которой Господь послал долгую и полнокровную жизнь, и главный секрет этого долголетия заключается, наверное, в том, чтобы уметь отдать себя без остатка. С Вашим новым столетием, Аза Алибековна!
Алексей Варламов,
писатель, ректор Литературного института имени А.М. Горького
