Алексей Варламов: «Люди пишут не зачем, а почему»

Варламов Алексей Николаевич
Мар 16 2020
22 февраля 2020 в Калининградской областной научной библиотеке прошла творческая встреча с писателем, ректором Литературного института Алексеем Николаевичем Варламовым.

В Калининградской областной научной библиотеке недавно состоялась творческая встреча с писателем Алексеем Варламовым.

Одна из причин его популярности в том, что ряд сюжетов посвящен неспокойному перестроечному времени, памятному многим. Об этом и другом с литератором побеседовал корреспондент газеты «Страна Калининград».

Перевести тревогу в слова

– Алексей Николаевич, в чем для вас актуальность таких встреч?

– Всегда хочется посмотреть в глаза людей, которые тебя читали. Это так захватывающе – услышать соображения реальных или потенциальных читателей. Для нас, сочинителей, это всегда колоссальный импульс к продолжению работы, а нередко и кладезь идей. (Смеется.)

– Часто повторяемое клише: литературой нужно заниматься, если не можешь этого не делать. Для вас это так? И отдавали ли вы себе отчет, вступая на писательскую стезю, что литература в нашей стране не кормит?

– Я был в молодости настроен весьма идеалистично, и финансовый вопрос был абсолютно не важен. Верх счастья – видеть себя напечатанным. Потом обзаводишься семьей, и эти реалии становятся важны. Что касается формулировки, она верна в глобальном плане. А в реальном ежедневном писательском труде много моментов, когда хочется послать все и всех подальше, когда лень, болит голова, апатия – перечислять можно долго. Остается разозлиться, разбудить себя и убедить, что да, не писать не можешь. Я придерживаюсь мнения, что люди пишут не зачем, а почему. Волнует их что-то, вот они и пытаются перевести свою тревогу в слова, у кого как получается. И я пишу, как мне пишется, и, если при этом получается уставший или устаревший по форме социально-психологический роман, значит, так тому и быть.

– А как насчет «Поэт в России больше чем поэт»?

– Красивая, конечно, формулировка, но сегодня она вряд ли работает. В XIX–XX веках, безусловно, писатель был властителем дум. А сегодня все новое и так неизбежно входит в нашу кровь. Мы все своим временем отравлены, а намеренно что-то выдумывать, пользоваться искусственными приемами – какой в этом прок?

Молодой потенциал

– Насколько автобиографичен ваш роман «Душа моя Павел» (18+), в котором юность героя совпадает с перестроечными событиями? Ведь ваша юность тоже пришлась на эпоху перемен.

– Совпадения, конечно, есть. Я, как и мой герой Павел, в 1980 году поступил в университет, и вместо лекций нас сразу послали на картошку. Для меня, городского ребенка, это было потрясением. Я с радостью принял перестройку, хотя Михаил Горбачев безотчетно чем-то меня отталкивал. Падение советской системы приводило меня в восторг, я с упоением бродил по Москве от одной демонстрации к другой, читал в журналах запрещенную еще недавно литературу. Я наслаждался опьяняющим ощущением свободы. Могу точно сказать, что в молодости был впечатлительнее, ранимее.

Сейчас впечатлительность несколько угасла, на смену ей приходит больше жесткости и опытности, в чем есть и свои плюсы, и свои минусы. Вот и роман – о трагическом делении на советское и русское. Герой читает «Архипелаг Гулаг» и понимает, что город, в котором он живет, строили рабы. И это понимание ломает и его сознание, и его жизнь.

– Есть ли среди студентов возглавляемого вами Литературного института претенденты на большую литературную судьбу? И благодарная ли это работа – обучение писательскому ремеслу?

– Я не имею возможности читать работы всех студентов. Но есть такие, глядя в глаза которых, вижу потенциал. В основном это совсем молодые ребята, вчерашние школьники. И то, что они получают за период обучения, может «выстрелить» и через пять, и через десять лет. Кроме того, я думаю, что впечатлительность – вот профессиональная черта, без которой нет писателя и которой не научишь. Как образно выразился Александр Герцен, памятник которому стоит в нашем дворике: «Мы не врачи, мы – боль».

Биографии и открытия

– Когда вы работали над серией «Жизнь замечательных людей», посвященной биографиям культовых писателей, случались ли лично у вас яркие открытия?

– Сочинение книг о замечательных людях – безусловно, увлекательное занятие, хотя оно и сковывает автора: надо идти за фактами. Факт – король биографии. Хотя биографии писателей, о которых я писал, изобилуют потрясающими фактами. У многих из нас случались невероятные совпадения, мистические предвидения. Но в литературной жизни все это ярче.

Скажем, в жизни Алексея Толстого. Существовало стойкое мнение: Толстой – конъюнктурщик и большевистский прислужник. Оказалось, все не так односложно. До 13 лет он не знал, кто его отец, и не подозревал, что он из рода Толстых. Воспитывался на хуторе, в бедной семье. Потом он вдруг возносится – как это шибануло по мозгам, как изменило его натуру! А Александр Грин был в молодости террористом-смертником, и его готовили к теракту! Но в последний момент он отказался. Повлияла ли эта коллизия на его творчество? Думаю, конечно. Михаил Булгаков год принимал наркотики. И я не исключаю, что есть некая связь между этим фактом и инфернальными картинками в его произведениях.

– Сегодня читают меньше, а смотрят больше. Есть ли экранизации классических произведений, которые вас радуют?

– Англичане – великие мастера классических экранизаций. Они умеют это делать тонко и умно. Что касается наших, мне очень близки фильмы по произведениям Валентина Распутина – «Уроки французского» (6+) и «Прощание» (16+). Это полное печали прощание с родной деревней, затопленной в результате очередной стройки коммунизма, – в этом боль и генетическая память нескольких поколений. Этим-то классика и драгоценна…


Справка «СК»

Алексей Варламов родился в 1963 г. в Москве. Окончил филологический факультет МГУ. Доктор филологических наук, профессор МГУ, преподает русскую литературу начала XX века. Ректор Литературного института им. Горького. Читал лекции о русской литературе в университетах Европы и США. Дебютировал как прозаик в 1987 г. Член Союза писателей с 1993 г. Постоянный автор серии «Жизнь замечательных людей». Выпустил книги о Михаиле Пришвине, Александре Грине, Алексее Толстом, Григории Распутине, Михаиле Булгакове, Андрее Платонове.