«Я видел уже много освобожденных городов…» — Письма Евгения Долматовского с фронта
В первой декаде мая этого года исполняется 106 лет со дня рождения Евгения Ароновича Долматовского (1915–1994) и 76 лет с того дня, когда фронтовая «лейка» великого мастера Е. Халдея запечатлела его на фотографиях, которые стали едва ли не самыми знаменитыми из всех, сохранивших для истории Берлин мая 1945-го: это красноармеец, читающий стихи на танке у Бранденбургских ворот, это красноармеец с палкой после ранения в одной руке, с головой от статуи диктатора — в другой. Здесь публикуются выдержки из писем военного корреспондента и батальонного комиссара Долматовского к матери и маленькой дочке. Полный вариант подборки включен в состав «Вестника Литературного института имени А. М. Горького» (2021, №2).
Евгений Долматовский – настоящий, классический литинститутовец. Он, выпускник 1937 года, принадлежал к одному из первых горьковских «призывов», а уже в 1949 году, по его выражению, «поступил преподавать» в Литературный институт и до конца жизни не покидал наших стен, за четыре с лишним десятилетия воспитав сотни учеников. Имя Е.А. Долматовского носит аудитория на втором этаже главного здания, где он обычно вел занятия.
Между выпуском и «поступлением», между 1937-м и 1949-м, поэт прожил такой отрезок жизни, какой заслужил бы подробнейшего описания и анализа, когда бы нашелся на то достойный писатель и аналитик. В 1938 году по обвинению в контрреволюционной деятельности был арестован, позже расстрелян, его отец А.М. Долматовский – крупный московский адвокат. Семейная трагедия определила судьбу молодого человека, отныне отмеченного клеймом сына «врага народа». Тот, кто состоял в действующих частях Красной Армии с 1939 до самого 1945 года, прошел финскую и всю Великую Отечественную, был в окружении, был в плену, бежал, был дважды ранен, участвовал в штурме Мамаева кургана и присутствовал как военный корреспондент при взятии рейхстага и подписании акта капитуляции Германии, – тот, кто для нас есть несомненный и подлинный герой, во времена своих воинских подвигов находился под пристальным наблюдением, под постоянным подозрением и вечной угрозой. Его словами, он «уходил под огонь», ибо только на грани гибели ощущал себя свободным… И всегда продолжал сочинять, писать, работать. Военные песни Долматовского стали народными, его документальная проза («Было», «Зеленая брама», «Очевидец») поражает силой изложения, замечательным языком и редкой простотой.
Его дочь, кинорежиссер-документалист Галина Долматовская (1939–2021), сняла в 1995 году фильм об уходящем поколении родителей, он и сегодня не утратил актуальности. В архиве Галины Евгеньевны сохранились отцовские письма 1942–43 годов. До осени 1943-го, когда в Москву стали потихоньку возвращаться мирные жители, девочка Галя с бабушкой Аделью Марковной и мамой Софьей находилась в Чистополе, куда был эвакуирован Союз Писателей. Письма отца, проникнутые трогательной заботой, написаны на специальном и понятном «детском языке» общими словами – как чаще всего и бывало с фронтовой корреспонденцией ради штампа: ПРОСМОТРЕНО ВОЕННОЙ ЦЕНЗУРОЙ. И тем не менее эти архивные документы добавляют важные штрихи к биографии Е.А. Долматовского, профессора Литературного института им. А.М. Горького.
Письма и документальный фильм «В далекий край…» предоставила Т.В. Долматовская
Фотографии Евгения Халдея публикуются с любезного разрешения А.Е. Халдей
В тексте писем сохранены орфография и пунктуация автора.
Материал подготовила М.В. Зоркая
20.01.1942Куда Чистополь на Каме (Татарская АССР)
Ул. Галактионова 42 Кому Галине Евгеньевне т. Долматовской Адрес отправителя М19 Гоголевский бульвар 29 кв. 29 Евг. Долматовский
Здравствуй дочура. Тебе пишет твой папа. Он был дома несколько дней, читал для Галочки по радио стихи. Папа очень хотел приехать к тебе, маме и бабушке, но, увы, ничего не выходит. Это не отпуск (сейчас отпуска не в моде!) а командировка. Даже не на пленум, на который едут все чистопольские дяди. Папа уезжает обратно бить немцев, чтоб Галочка могла скорей приехать домой и сидеть у своего папы на плече. Он видел няню и Дуню, они очень скучают по Гале. И Мария Ивановна. А игрушку в подарок папа в Москве не нашел, после войны купит <…>
20/I 42 г.
Бат. комиссар Е. Долматовский
25.01.1942Куда Чистополь Татарской АССР
ул. Галактионова 42 Кому Галине Евгеньевне т. Долматовской Адрес отправителя Евг. Долматовский Гост. Москва №726 Москва 25.I.42
Дорогалинька моя,
твой папа все еще в Москве. Он пишет песню, очень важную. Его вызвали в ЦК, он пишет песню, хочет приехать к Галочке, но не может. На днях вернее всего 27-го он уезжает обратно бить немцев.
Папа очень скучает здесь, Москва без Галиньки, мамы и бабушки совсем не такая.
Немцев от Москвы угнали совсем далеко, они больше никогда не подойдут к нашему любимому городу.
Деточка моя, ты скоро будешь трехлетней, папа тебя уже не видал ровно 7 месяцев. Но я знаю, что ты любишь меня и надеешься, что я себя на войне покажу как настоящий Галинькин папа. <…>
Твой папа
09.02.1942
Дорогая моя доченька,
поздравляю тебя с днем рождения. Мне очень грустно, что я никак не могу поприсутствовать на твоем дне рождения, а их уже целых три. Но, к счастью, у нас впереди много дней рождения – твоих, маминых, бабушкиных, моих. Мы разобьем немцев и будем весело жить в Москве на бульваре.
Я посылаю тебе шоколад и конфеты. Это мы отобрали у немецких офицеров, и когда красноармейцы узнали, что у меня дочка Галинька, они собрали эту посылку, чтобы она пришла к твоему дню рождения.
Угости маму и бабушку и кушай понемножку, чтоб хватило надолго. И знай, что здесь, на войне все думают о своих и чужих Галиньках, а раз здесь такие хорошие люди, они обязательно победят очень плохих людей – фашистов.
Следующий твой день рождения будем праздновать вместе! Не скучай и слушайся маму и бабушку. Целую тебя, моя большая дочка, моя маленькая.
Твой папа
9/II 42 г
день рождения 3 года
Куда Чистополь, Татарской АССР ул. Галактионова 42 Кому Долматовской Галине Евгеньевне От бат. комиссара Е.А. Долматовского
Действ. Красная Армия Полевая Почта 28
Редакция газеты «Красная Армия»
Дорогая Галинька,
Поздравляю тебя с днем рождения. Тебе уже три года! Смотри как много. Ты уже современница трех войн, на которых побывал твой папа.
Войны нас с тобою всегда разлучают, но зато папа помогает тому, чтобы Галиньке и всем детям хорошо жилось. Ты, я знаю, слушаешь радио и все теперь понимаешь. Мама мне написала про тебя очень смешно и я читал всем товарищам, какая ты самостоятельная и сердитая. Доченька моя любимая! Не забывай своего папу. Он все время думает о тебе и о маме, очень вас любит.
Когда ты будешь праздновать свой день рождения, папа будет очень далеко, там, где красноармейцы и командиры сражаются с проклятыми фашистами. Поднимите тост за всех, кто сражается за своих Галинек, своих любимых. А мы тоже поднимем тост за своих дочур.
Целую тебя, моя маленькая, моя дорогая.
Твой папа
день рождения 4 года
08.04.1943
8 апреля 43 г.
Дорогая мама,
Юрка переслал мне твое милое письмо. Не грусти и не огорчайся, постараюсь с Москвой и со всем сделать так, как будет лучше и правильней. Положись в этом деле на меня.
Вчера выслал из редакции (а через неск. дней его вышлет начальство) новый аттестат. Он на 800 рублей. Больше было нельзя сделать из-за соответствующего приказа. Но это возместится деньгами из Москвы, которые, я уверен, теперь будут. Аттестат на имя Софы.
Я очень рад, что, как мне рассказали в Москве, у вас сейчас сравнительно неплохо. Пользуйтесь этим, это не так часто бывает.
Описание Галки мне очень понравилось, но до сих пор нет ее карточки. Посылок я не получил, вероятно, они затерялись из-за перемен, может, еще придут (вчера пришли декабрьские письма, после того, как уже мартовские приходили).
Получили ли вы мою карточку с трубкой? Послал еще оттуда.
У нас уже настоящая весна, снег сошел, гуляем без пальто, но часто идут дожди, во время которых «болят мои раны» и из-за головы получается очень тяжелое состояние.
Мне кажется, что в воспитании Гали вы применяете неверный прием – все время держите ее в таком состоянии, что я вот-вот приеду. Конечно, нужно, чтоб она меня помнила, но нужно и воспитать на том, что папа не может приехать, пока не победит всех немцев. Учти это и Софке передай, когда она вернется из Москвы.
Скоро год, как мы не виделись, не знаю, когда увидимся. Я не хочу ловчить и устраиваться, я должен разделить судьбу всего народа, ты же сама пишешь, что рада, что у тебя верный родине сын.
Старайся посылать письма из Москвы – они очень быстро идут.
<…>
Целую
Твой сын Женя
05.05.1943
5.V.43
Дорогие мама и Галочка,
сегодня отпраздновал день своего рождения. Ребята меня поздравили, мы ходили гулять на Дон, который у нас совсем узенький, потом устроили у меня в купе чаепитие с вареньем. Юрка – правда, лишь он один – прислал поздравление.
Завтра утром за мной прилетит самолет и я улетаю на фронт. Командировка до 6 июня, но может быть и продлена. Так что письма будут вам идти редко. Да и вы меня не очень балуете, последние 10 дней – а то и больше – ни строки.
Ругаю разлив рек, чтоб плохо о вас не думать. Софа, наверное, в Москве, я писал ей туда, но ответа не получил. Чувствую себя совсем оторванным от вас. Это лето решит многое, в частности ваше возвращение в Москву.
Я теперь в Москву долго не поеду. Разве что пьеса заставит. Думаю все лето провести на фронте, там, где и полагается быть каждому честному мужчине, да еще 28 летнему!
Написал небольшую поэму, которую скоро напечатаю в одной из газет, пишу много стихов. О большой поэме и пьесе пока из Москвы никаких сведений нет.
Пиши мне чаще и подробней.
Ваш ЕД
05.1943
V.1943
Моя любимая дочурка,
ты давно мне не присылала своих рисунков. Я по ним соскучился. Посылаю тебе свои рисунки.
папа летит на самолете на фронт
папа курит новую трубку, которую ему подарили на день рождения
Галинька! Ты такая или нет? Я тебя такой представляю, потому что ты не присылаешь своей фотографии.
Папа едет на автомобиле
14.09.1943
Дорогая мама, любимая Галочка,
поздравляю вас с возвращением в Москву, это событие в вашей и моей жизни, говорящее о том, что война идет к концу. Немцы сейчас разбиты и бегут. Конечно, это еще не все, но это уже многое. Я пишу вам из освобожденного города, из которого в 41 году по дороге на фронт послал вам первую открытку. Я видел уже много освобожденных городов и сел, видел, что наделали фашисты повсюду, какое принесли горе. Горе нашей семьи – это счастье по сравнению с тем горем, какое доставили немцы другим семьям. Евреев здесь просто больше нет, кроме 2-х – 3-х сумасшедших женщин и нескольких детей, которых откопали из ям, куда их бросили немцы.
Мама, прошу тебя подробно написать мне, как ты устроила жизнь в Москве. Твое письмо с описанием жизни и расходов меня уверило, что в Москве вам будет лучше – наверное, ССП дает какой-либо паек, я написал об этом Скосыреву и буду этого добиваться, если это не сделали автоматически.
Не знаю теперь, когда удастся приехать в Москву – такие горячие и славные дела здесь, что грешно было бы уехать хоть на час.
Пишите мне, письма мне пересылают
Ваш Женя
14/ IX 43 г
05.10.1943Адель Марковне Долматовской
5/Х 43г.
Дорогая мамочка!
Сегодня ты приезжаешь в Москву, а я улетаю на правый берег Днепра – к Киеву.
Костя тебе расскажет про меня. У меня все в порядке, скоро я прилечу в Москву.
Сейчас спешу. Целую тебя и Галинку
Твой любящий сын
15.10.1943
Дорогая мамочка,
я уже собрался 10-го/Х ехать в Москву, но случилось у нас горе, погибли 10 товарищей и пришлось их заменить. Скоро опять наладим дела и в конце октября я прилечу.
Я не писал тебе все время, т.к. рассчитывал вот-вот поехать. Дел у меня в Москве много, но придется пробыть там очень короткое время.
Предвкушаю радость встречи с тобой и Галочкой. От тебя давно нет писем, видимо ты как раз переезжаешь.
Я несколько дней провел с Эренбургом, пели «Песню о Днепре» непосредственно возле источника этой песни.
Сейчас у меня много новых стихов, 2 поэмы, вообще, кажется, наберется неплохая книга.
Не хочется сейчас много писать, а то приеду и рассказывать будет нечего.
<…> Сейчас еду на 5–6 дней на передовые, а потом махну в Москву.
Целую тебя и Галочку. Жить буду в гост. «Москва», учти это и не вздумай возражать – это бесполезно.
Твой любящий сын
15/ X 43 г
21.11.1943
Дорогая мама, милая Галочка,
У меня все по-прежнему, никаких особенных новостей нет. Сижу в хате, пишу новую поэму, что получится – пока неясно.
От вас еще нет писем – видно время еще не подошло – надеюсь, что они в дороге.
Вчера послал Хесину в Упр. по охране авторских прав справку о том, что я нахожусь в действующей армии. По этой справке мне сделают перерасчет и в начале декабря ты сможешь получить там разницу, она довольно солидная.
У нас идет мокрый снег, зима никак не установится. Товарищ, приехавший вчера из Москвы, рассказывает, что у вас такая же картина.
Завтра-послезавтра напишу тебе письмо, длинное и подробное. Сейчас настроение какое-то кислое, наверное, от одиночества.
Позвони в редакцию ж-ла «Октябрь» т. Самойловой, может быть уже вышел журнал с моей поэмой – мне очень хочется поскорей его увидеть.
Крепко целую вас
(подпись)
21/XI 43 г