Фронтовая старая тетрадка. Геннадий Красников о поэзии фронтовиков
В одном из первых выпусков «Военного архива» я писал о том, как мне удалось найти остававшегося неизвестным поэта фронтового поколения Сергея Аракчеева. И вот ещё одна потрясающая судьба, биография, ещё одна трагическая страница действительно военного архива.
Любители поэзии хорошо знают издания под скорбными названиями «Советские поэты, павшие на Великой Отечественной войне», «Строки, оборванные пулей». Эти книги не молчаливые некрополи, они стали прообразом будущего «Бессмертного полка». Но всегда болью отзывались страницы, где об авторах не было никаких сведений. Так, каждый раз готовя стихи для военной антологии, приходилось брать из тех книг скупые сведения об одном из лучших поэтов поколения: «Виктор ЛУЗГИН – 1945. Погиб на фронте в 1945 году. Биографических данных не сохранилось». Ни даты рождения, ни фотографии. Только стихи – с жёсткой поэтической техникой, обещающей творческое будущее поэта, что подтверждают его лучшие произведения о личном «военном архиве»:
Фронтовая старая тетрадка
Кровью перемочена в бою.
Как упрямства русского разгадку,
Я тебя огласке предаю.
Или его великие строки о горечи отступления:
Из деревень, в дыму, в пыли,
Шли матери, раскинув платы.
Чем мы утешить их могли,
Мы, отступавшие солдаты?
Поля, пожары, пыль дорог,
Короткий сон под гулким небом,
И в горле комом, как упрёк,
Кусок черствеющего хлеба.
Ещё в стихах «неизвестного» Лузгина просматриваются некоторые биографические черты – тяга к небу, лётная тематика, знание крестьянской жизни… И что-то такое неуловимое, что говорило о послевоенной стилистике некоторых его стихов. Что подтвердилось в результате поисков – поэт остался жив, хотя на нём сбылись пророческие слова Семёна Гудзенко: «Мы не от старости умрём – от старых ран умрём».
Виктор Фёдорович Лузгин родился 12 декабря 1919 года в деревне Недобровка, что на Тамбовщине. Окончил лётную школу, участвовал в боях с вражескими самолётами в небе над Керчью и Севастополем, был неоднократно ранен, последнее ранение оказалось самым тяжёлым. После месяцев госпиталей был демобилизован. Жил под Москвой, в Тушине, писал стихи. Любимой лётной теме отдал дань, написав поэму о герое Первой мировой лётчике Петре Нестерове – «Поручик Нестеров», вошедшую в его посмертную книгу «Земля родная» (1960). В этой книге напечатаны его стихи из антологии «Советские поэты, павшие на Великой Отечественной войне». Умер в возрасте 36 лет в 1957 году – от фронтовых ран. Странно, что даже в предисловии к посмертной книге ни слова не сказано, что он является автором антологии погибших на войне поэтов… А ведь это был именно он, по скромности не потребовавший для себя привилегий среди живых, оставшийся навсегда со своими погибшими боевыми друзьями.
Восстанавливая справедливость, возвращаем читателям биографию и стихи талантливого поэта Виктора Лузгина. При этом выражаю признательность его однофамильцу – Владимиру Лузгину, собравшему и составившему уникальную «Книгу Памяти Лузгиных» о своих однофамильцах, где он впервые привёл сведения о Викторе Фёдоровиче.
Чтобы понять, как поэт оказался в списке погибших, процитирую отрывок из этой «Книги Памяти», чтобы на примере только одной фамилии стало видно всем, в том числе врагам России, какой ценой досталась нашим отцам Победа: «Великая Отечественная война оставила глубокий трагический след в судьбе советских людей. Лузгины не являлись исключением. Приведённый список Лузгиных, погибших за Родину, содержит 345 имён. Это примерно пятая-шестая часть всех Лузгиных, живших в то время, причём молодое поколение – большинству погибших было от 18 до 30 лет. Список далеко не полный, поскольку в нём нет исчерпывающих сведений из многих областей».
