Стихи до Айовы доведут
Разговор с Марией Галкиной о «Программе для молодых писателей в США»
- Как ты стала писать стихи?
- Мне было лет шесть. Я писала стихи, когда ходила на танцы. Зимой я шла, слушала шаги и: тук-тук-тук, - только потом я начала понимать, что я делаю… Первое стихотворение было про то, как зима уходит, но оставляет почку. Это было что-то вроде японского хокку, но тогда я не знала, что это было хокку.
- У тебя есть публикации?
- Да, в журнале «Знамя». Это вышло случайно. В прошлом году, после форума в Липках, Ольга Юрьевна Ермолаева попросила прислать ей стихи.
Это хороший опыт. Когда ты видишь свой текст напечатанным в журнале или в интернет-пространстве, к которым обращаются критики и литераторы, то твоё восприятие меняется. Самое ценное в публикациях, как и в творческих семинарах в институте, - то, что ты выносишь свой текст на обсуждение. Ты дистанцируешься от него.
- Как ты нашла конкурс «Программа для молодых писателей в США»? И как часто ты участвуешь в конкурсах?
- Сейчас я уже не так активно принимаю участие в конкурсах, но в прошлом году я много выступала, участвовала в различных конкурсах и слэмах. А «Программу» я нашла просто в новостной ленте ВКонтакте.
- Как происходил отбор?
- Это был один из самых интересных отборов. Нужно было отправить по восемь страниц работ и на английском, и на русском, причём тексты не должны совпадать. Это страшно. Когда подходил дедлайн и пора было сдавать, мне не хватало нескольких страниц английского текста и пришлось переделать своё старое эссе в пьесу про человека с раздвоением личности.
Ещё было задание с двумя темами на выбор. Одна из них - написать короткий рассказ, чтобы в нем присутствовали: каноэ, сломанный зонтик, старый диван и так далее. Затем выбрать место из предложенных: тёмный лес, на рассвете... Я взяла вторую тему. Была дана ситуация: вы завтракаете, и кто-то стучится в дверь, он заходит и садится перед вами, и кто он? Об этом нужно написать рассказ.
Но мне сложно настроить себя писать по заданию. В итоге я написала странную вещицу про милую бабку, и поняла, что она подходит, потому что бабка может зайти и за завтраком, и в любой другой момент. Это же бабка.
Потом мне сказали готовиться к собеседованию на английском, и я очень волновалась. На деле оказалось, что это просто милый разговор о том, кто я и что мне нравится читать.
- Как вы добрались?
- Наша дорога была с приключениями. Мы провели ночь в аэропорту Далласа, словно в сюрреалистическом кино. Аэропорт в урбанистическом стиле: стеклянные двери и полумрак. Было дико холодно из-за кондиционеров, кончились пледы и раскладушки, но дружелюбные ребята одолжили мне одеяло. Мы почти не спали. На следующий день поехали в Айову.
В холле нас встретили ребята – радостные арабы и американцы. Они приехали раньше и уже отдохнули. Тут же начали с нами знакомиться, обниматься. Едва мы успели переодеться, и нас сразу же повели в зал на открытие.
- Трудно было общаться на английском?
- Сначала был шок: ты в чужой стране, все говорят по-английски, и всем от тебя что-то нужно… Но это проходит; буквально через пять минут встраиваешься и уже русский начинаешь забывать. Потом с нашим мастером, американской писательницей Алисой шутили, что это эмигрантский русский: начинаешь предложение на русском, а заканчиваешь на английском или наоборот.
- Откуда собрались другие делегаты?
- Десять человек из России: ребята из Москвы, Новосибирска, Самары, Екатеринбурга, Улан-Уде. Двенадцать американцев из разных уголков страны: Калифорнии, Сутлэк-Сити, Нью-Джерси... Обширная география была у арабов: Марокко, Алжир, Ливан, Иордания.
- Какой была программа, чем занимались?
- У нас был интеллектуально насыщенный день. Общие лекции по всемирной истории на английском. На литературном мастерстве мы читали тексты из специального учебника, а потом - дискуссия. Учебник был довольно увесистый из-за того, что там тексты на трех языках, но мы прошли его за две недели. Я очень много узнала о современной американской поэзии. Все обсуждения были очень ценные, и мы написали коллективный текст по мотивам стихотворений. Нужно было соотнести части лица и тела с географическими объектами и историческими явлениями.
Ещё нам рассказывали о Хлебникове. Довольно забавно, что многие американцы знают Хармса, но не знают Хлебникова. А Маяковский так потряс всех студентов, что один мальчик выучил на русском несколько строк, и очень смешно говорил: «Я басаногий брадяга Янковский», по аналогии с Маяковским.
И у нас были творческие семинары, как в Лите, только каждый день. Мы обсуждали конкурсные тексты на русском с русской группой, а потом писали этюды на разные смешные темы. Это было очень продуктивно, потому что тексты ребят быстро прогрессировали.
- Были интересные знакомства?
- Одна из самых ценных вещей – это друзья, которые появились. У меня не хватит пальцев, чтобы посчитать все подарки, которые нам подарили ребята из арабских стран. Пожалуй, они были самыми открытыми и щедрыми.
Все участники часто ходили в кафетерий, гуляли, играли, делились музыкальными вкусами. Последний день был днем кулинарного опыта, и мы вместе готовили.
Мы до сих пор часто созваниваемся и общаемся, несмотря на разницу во времени. Это ценно.
- Задача, которую в какой-то мере ставил этот конкурс – сблизить людей – была осуществлена?
- Да! Мы узнали, что несмотря на то, что мы такие разные, нас связывает что-то очень важное. Не взирая на разницу культурных бэкграундов, в которых мы выросли, и на разницу воззрений на какие-то религиозные вопросы или исторические, мы все очень похожи тем, что мы все стремимся к свободному обществу, к гражданским ценностям, тем, что интересуемся поэзией, литературой, искусством. И хочется надеяться, что наши дети и внуки не будут воевать и не будут делать всех этих жутких вещей.
- Что больше всего понравилось?
- Мы очень удачно попали на день независимости Америки. Мы находились в Капитолии, был потрясающий салют и айовцы приходили с раскладушками, и подушками, и одеялами. Ложились прямо на траву, смотрели салют, и все были счастливы. Мы ещё попали на джаз-фестиваль, который тоже проходил в Капитолии. Единственная сложность - наш график был гиперплотным, и иногда хотелось просто общения.
- Может быть, с тобой произошла какая-то интересная история в Америке?
- Да, замечательная история! У меня появился ещё один друг маргинал. (Смеётся) Когда я наконец-то улучила свободную минутку, я пошла в центр прогуляться. И я увидела потрясающего дедушку со скрипкой. Он меня окликнул и сразу угадал, что я из России. Мы разговорились. Он читал свои стихи, мы обсуждали проблематику поэзии Ахматовой, говорили о литературе, искусстве. Я сфотографировала его на память.
- Где и как вы жили?
- В общежитии, в Америке это называется кампус. Моей соседкой была Джейн из Калифорнии. Она часто пела, мне все это напоминало бродвейский мюзикл.
Нас вкусно кормили, хотя еда в Америке отличается от нашей – более концентрированный вкус. Если солёное, то очень солёное, а если сладкое, то очень сладкое! Если это шоколадный кекс, то ещё с шоколадной глазурью, шоколадной посыпкой, а внутри шоколадные капли. Съела один, а кажется, как будто съела три торта.
беседовала Мария Храмова
Фото из личного архива героя
