стихи

* * *

Александру Орлову

Не склонный ни к метаморфозе,
Ни к тайнам, что ждут вдалеке,
Я, словно гимнаст на морозе,
На ржавом кручусь турнике.

Заснеженный двор полумертвый
То пьет фронтовые сто грамм,
То вдруг с частотой пулеметной
Лупцует по ветхим коврам,

С повадкой прищученных ябед,
Как будто в поход за Янцзы,
Старухи к ларькам ковыляют
И в школу бегут сорванцы,

* * *
С чего начинается классическая империя?
С огромной армии, коррупции, разврата в столице?
С тысяч богов и тотального в них неверия
И тайной мысли всех и вся — отделиться!

Никто не ценит ее очевиднейшие достоинства:
Дороги, порядок для всех, дешевые школы.
Слишком привычны ее полезные свойства,
Что-то вроде всепроникающей кока-колы.

Она — это всё, говоря по-хорошему, матрица.
Сколько ни мчись не достигнешь границы.
Поскольку бежать невозможно, начинай всматриваться
В себя, выход именно там хранится.

Тень облака

То тревожно мне, люди добрые,
А то весело в свой черёд.
Невесомо, как тень от облака,
Жизнь моя по земле идёт.

Позову — не услышу отклика,
Обернусь в осеннюю даль —
Невесомо, как тень от облака,
Отлетит от души печаль.

И споткнётся дорогая долгая,
Опустеют кругом леса.
И легко, словно тень от облака,
Отлетит душа в небеса.

Дальше...

* * *
Когда не все вопросы решены,
чем на бессонницу искать управу,
сумей услышать голос тишины,
который ночью ниже на октаву.

Не перепутай только явь со сном,
слух напрягая, речь ни шла о чём бы.
Случись подобное, к примеру, днём,
ты по губам, возможно, всё прочел бы

и не гадал бы по обрывкам фраз,
что тишина тебе сказать имеет,
подкараулив безмятежный час,
когда разноголосый мир немеет.

Предвижу: найдутся обязательно те, которым стихи Геннадия Красникова покажутся слишком резкими и трагическими, привившими ораторские приёмы тому, что обязано – так мыслится слишком многими – улещивать и умащать елеем. Какая утешительная ложь! Поэзия – речь того, что посмел открыть глаза в мутной воде бытия и вскрикнуть, что вода мутна.

* * *
Сонные чайки на сонной волне
нежатся, ибо довольны вполне,
что им бросают с ладошки
граждане хлебные крошки.

Видно у чаек не жизнь, а лафа —
это тебе не дурёха дрофа,
что, соблюдая обычай,
кормится скудной добычей.

Чем, изнывая в потугах труда,
некую рыбку тащить из пруда,
лучше в усердье упорном
перебиваться попкорном.

И не парить над поверхностью вод,
ибо любезен подобный развод
на остановке конечной
разве что Нине Заречной.

***

Как совладать с истомой.
Сверзившись в пластуна.
Если в зиме бездонной
Начат подём со дна?

Здесь, на границах плоти.
С минимумом цидуль
Дума об оцелоте
Рядится в поцелуй.

Истин вагон постигнув.
Жить приказав трудам.
Прянешь во мглу инстинктов
Под племенной тамтам.

Горестней на отшибе
Плакать о мудреце
Там. где в любой йешиве
Чудится медресе.

Лишь бы не с игроками
Похоти островной
Чувствовать содроганье
Светоча над страной.