Fiction

* * *

Я давно перешёл за порог

двадцать первого века.

От него я, пожалуй, далёк,

как от альфы — омега.

Не будите меня по утрам

ни подруги, ни дети.

Я, наверное, всё ещё там —

в миновавшем столетьи,

где дурных не бывает вестей

и исходов летальных,

где блаженство любовных сетей,

а не блажь социальных.

Может, памятью я слабоват —

но на зависть европам

выдавал телефон-автомат

газировку с сиропом.

И зазывно гремели хиты

Да и что есть в мире, кроме собак? Кого еще можно окликнуть на этой обширной и пустынной земле?

Франц Кафка. «Исследования одной собаки»

УТР ФУТУР

ВОЗН ЗОВ

РЕЙ СРЕДИ АНД
АНД.......РЕЙ

МИРА ПА-
И ПАМИР

ПЕРЕДЕЛ
ПЕРЕДЕЛ-
КИНО

АНТИ МИ
АНТИ ФА
МИФА
МИ-ФА

ВЕСТЬ ОТ-
ТОТ СВЕТ

ЦИНИКОВ
ГИАЦИНТ

ВОЗНЕС
СЕНь
ВОЗНЕС
ЗОВ
ВОЗ-
НЕС-
ЕНС-
КИЙ

УДАРИВШИЙ
В ЗЕМНОЙ
БИЛЛИАРДНЫЙ
ШАР
ШАРМ

* * *
Холодком тоски повеяло
в ожидании зимы,
кроме вечности, – всё временно
на земле и даже – мы…
Помнишь, снега прошлогоднего
всё не мог найти Вийон? –
что там снег!.. А где сегодня он,
где же сам сегодня он?
Постучишь в родную ставенку
лет примерно через сто,
но невидимому страннику
не откликнется никто…

* * *
Пруд пожарный деревенский
Отражает облака,
Сосны, ветер и шиповник,
Человека у сосны.

Вот стою над этим прудом,
Мой притоплен «телевизор»,
Выцвела его бечевка,
Износилось полотно.
Много продрано в нем дырок,
Но еще остались части
Целые, и в эти части
Попадают караси.

Иногда бывает восемь,
Иногда бывает десять,
Чаще — три или четыре,
А бывает — ничего.

* * *

Александру Орлову

Не склонный ни к метаморфозе,
Ни к тайнам, что ждут вдалеке,
Я, словно гимнаст на морозе,
На ржавом кручусь турнике.

Заснеженный двор полумертвый
То пьет фронтовые сто грамм,
То вдруг с частотой пулеметной
Лупцует по ветхим коврам,

С повадкой прищученных ябед,
Как будто в поход за Янцзы,
Старухи к ларькам ковыляют
И в школу бегут сорванцы,