Виктор Голышев: «Мы даже не знали, как правильно, — Сэлинджер или Салингер»
Благодаря Виктору Петровичу Голышеву у нас есть классические переводы «1984» Джорджа Оруэлла, «Свет в августе» Уильяма Фолкнера, «Над кукушкиным гнездом» Кена Кизи, «Вся королевская рать» Роберта Пенна Уоррена и много других книг, которые прочно и навсегда вошли в жизнь русского читателя. «Правмир» поговорил с Голышевым о том, можно ли научиться переводу, обязан ли переводчик блестяще знать язык, и каково было в СССР переводить про современную американскую жизнь, которой ты не видел и, казалось, никогда не увидишь.
— Вы берете в руки переводной текст и понимаете сразу, хороший ли это перевод, даже не видя оригинала?
— Я вообще мало чужого читаю — пока переводишь, свое надоедает. Разве что дарят, но дарят мне люди, которые хорошо переводят. Как понять, что перевод хорош, — этого не объяснишь. Есть, конечно, какие-то формальные вещи — фраза неблагозвучна, слишком длинная, плохо устроена. Но дело даже не них. Как понимаешь, что Тургенев — хорош? Или вот пейзаж за окном. Это какие-то нутряные дела.
— А вдруг по-русски хорошо, но оригинале совсем не то?
— Смысловую невнятность всегда почувствуешь. Даже если это гладко написано, то что-то не стыкуется. Но повторю, я мало читаю. Либо переводы студентов, либо мне дарит книжку приятель, и я ее прочту из вежливости. Вот «Великого Гэтсби» мне подарил [переводчик] Сергей Таск, я его прочел. Этих переводов несколько, первый делала Калашникова, а Таск, по-моему, уже третий. Не могут найти наследников и заказывают новые переводы, хотя и старые были хороши. Это технический вопрос.
— Вы работаете со студентами. Есть ощущение, что переводу невозможно научить?
— Научить можно каким-то мелочам, но довольно быстро становится ясно, кто сможет, а кто нет.
— Каким мелочам? Что порядок слов — это всегда подлежащее, сказуемое, дополнение?
— Ой, мне тут прислали правку к роману, который я недавно переводил. Там живого места нет, мне все поправили на прямой порядок слов. Невозможно читать, засыпаешь на третьей странице. В отличие от английского, по-русски строгого порядка слов нет.
Человек учится по ходу дела, если у него есть вкус на фразу, нюх. А из мелочей — ну, например, лучше избегать случайных аллитераций. Вообще все состоит из мелочей, ничего капитального. И ты вполне можешь их освоить сам, сокращая время на это несчастное обучение.
<...>
— Многие из ваших студентов становятся переводчиками? Вы помните кого-то, кто остался в профессии?
— С моей бывшей студенткой Олесей Качановой, которая сейчас преподает, мы последние лет 6-7 переводили пополам. Она же работала редактором на переводе, который мы делали с еще одной моей выпускницей. Лучше переводить вдвоем, потому что в одиночку получается долго, а наши издатели покупают права на ограниченное количество лет. «Шоссе Линкольна» [автор — Амор Тоулз] — это последняя приличная книжка, которую мы перевели. Про четырех ребят, которые едут через полстраны, и из них в живых остаются двое. Увлекательный, по-моему, роуд-муви с мрачным концом, который рецензенты почему-то не упоминают.
